Глава 3. Черная пирамида.

        Едва проснувшись, Ирма сразу поняла, что сегодня именно тот
день, когда вообще не стоит вылезать из кровати. Будильник так и не
прозвенел, в носке обнаружилась дырка, у велика сдулась шина, а мама
была не в духе — ей пришлось сто заглядывать к дочке, чтобы добудиться
ее.
        «Просто не понимаю, как такое возможно, что за одну ночь все
разительно переменилось! Толь-вчера всё шло путем, а сегодня мир
обернулся ив меня!» — подумала Ирма, взяв с тарелки приготовленный мамой
бутерброд. — Я тебя люблю, соня. — Мама попыталась обнять Ирму на
прощанье, но та уже вывернулась поспешила к дверям.
        Она мчалась к музею и чувствовала, как сердце разбухло в груди,
колотясь словно сумасшедшее. Кровь ритмично стучала в ушах, во рту
появился неприятный кисловатый привкус. Девочка на бегу пыталась
припомнить, что ей снилось.
        Но в памяти ничего не осталось, лишь смутный образ текущей воды.
        Ирма зажмурилась так крепко, что перед глазами заплясали точки.
Вдруг она почувствовала, что перенеслась в какой-то темный, тесный
закуток со стенами из сбегающей вниз воды.
— Что за ерунда? — пропыхтела Ирма, открывая глаза. И вовремя: еще
секунда, и она налетела бы на испуганную старушку с пуделем под мышкой.
— Простите! — выпалила девочка и понеслась дальше, чувствуя спиной
раздраженный старушкин взгляд.
        «Я настоящий трудный подросток! Чуть не сшибла бабульку с ног!»
— со смехом подумала Ирма.
        Сердце стучало как барабан, каждый шаг отдавался в позвоночнике,
а перед глазами у чародейки возникла картинка. Постепенно изображение
прояснялось, и, прислонившись спиной к музейным перилам, Ирма наконец
смогла разглядеть его вполне отчетливо.
        Это был город с белыми стенами, голубыми куполами и великолепным
замком посередине. Кто-то махал ей с красивого балкона.
«Может, это и глюк, но почему тогда я чувствую грусть?» — подумала Ирма,
с трудом переводя дыхание.
        Девочка открыла входную дверь музея, стараясь выкинуть странное
видение из головы. Мистер Коллинз ждал ребят в холле. Он совершенно не
выглядел сердитым, скорее наоборот —довольным. Ирма сочла это добрым
знаком.
— Я уж было опасался, что ты не придешь, Ирма. — произнес учитель.
        Ирма изо всех сил пыталась отдышаться. Грудь ее ходила ходуном,
лицо раскраснелось. Она принялась втолковывать историку, что сегодня у
нее неудачный день. Рассказала ему про порванные носки, сдутые шины и
назойливую маму, которая не может проявить к подрастающему поколению
хоть капельку сочувствия. Мистер Коллинз рассмеялся и покачал головой,
решил, что она шутит, но Ирма в кои-то веки была абсолютно серьезна.
        Учитель развернулся и направился к музейному кафе, беззлобно
ворча на ходу, что всем пришлось ждать. Ирма потрусила следом. В кафе
уже собрался весь класс. Ребята в нетерпении ерзали на стульях. Тарани и
Хай Лин замахали Ирме руками, она поспешила к ним и плюхнулась на
свободное место за их столиком.
— Ты что, бежала? — поинтересовались они.
— А разве не видно? — хмыкнула Ирма.
— Как это на тебя похоже! — захихикала Тарани.
— Я просто не выспалась, вот и всё, — попыталась было объяснить Ирма, но
подруги лишь покачали головами,
        Ирма предпочла отшутиться, чтобы ничего не рассказывать
чародейкам. А что тут расскажешь? Что она чувствует себя разбитой из-за
сна, которого толком и не запомнила?
— Все собрались? — неожиданно спросил мистер Коллинз, да так громко, что
стены едва не задрожали. Он смущенно огляделся и, понизив голос,
продолжил: — Я и забыл, какое здесь сильное эхо.
— У нас ремонт, многие залы пусты, поэтому звук разносится дальше, —
извиняющимся тоном пояснила миссис Сведаль, смотрительница музея.
        Девочки огляделись и обнаружили, что с потолка свисают куски
штукатурки, к стенам притулились леса, а на полу валяются инструменты.
— Сомневаюсь, что всё успеют закончить к понедельнику, когда откроется
выставка, — прошептала Тарани.
— Ну, ты же не разбираешься в ремонтных работах, — съязвила Ирма.
— В знак признательности мистеру Коллинзу за его заслуги и неоценимую
помощь в организации новой выставки мы договорились о специальной
экскурсии. Я буду вашим гидом, — продолжала смотрительница.
— По-моему, она втрескалась в историка, — улыбнулась Тарани.
— Что она в нем нашла? — удивилась Хай Лин.
— Да уж, он не слишком привлекательный мужчина, — подхватила Ирма. —
Должно быть, ее подкупили его душевные качества.
        Смотрительница кокетливо покосилась на мистера Коллинза.
— Вы это видели? — шепотом спросила Хай Лнн.
        Тарани и Ирма закивали.
— Гадость какая! — Ирма скорчила рожу.
А он, похоже, ничего не замечает, — сказала Хай Лин.
— Все его мысли — в далеком прошлом. Готова поспорить, его не интересуют
женщины, которые не забальзамированы и не запрятаны в саркофаги — лукаво
усмехнулась Ирма.
— Но он ведь встречается с мамой Вилл, — напомни подруге Тарани.
— А ты видела, как выглядит мама Вилл по ночам? Может, хуже мумии, —
рассмеялась Ирма.
Миссис Сведаль распахнула двустворчатые двери, ведущие в музейные залы.
Девочки поднялись вслед за мистером Коллинзом вошли внутрь. Класс
разбрелся по залу. Ребята обменивались впечатлениями и просто болтали, и
их приглушенные голоса эхом разносились в гулком помещении.
        Вдруг Ирме вспомнилось то странное ощущение, которое было у нее
с утра.
— Ирма, что с тобой? Голова кружится? Всё в порядке? — встревожилась
Тарани. — Ты так побледнела!
— Я же сказала, что плохо выспалась, — пробормотала Ирма.
— И говоришь ты слишком тихо, это на тебя не похоже, — шутливо вставила
Хай Лин, пытаясь ободрить подругу. Она приложила ладошку к Ирминому лбу.
— По крайней мере, температуры нет.
— Спасибо, — фыркнула Ирма, легонько отпихнув Хай Лин. — Нечего меня
трогать!
— Давайте пройдем в главный зал, там мы сейчас распаковываем самый
любопытный экспонат, — произнесла смотрительница, жестом приглашая ребят
следовать за собой.
— Мы же еще здесь ничего не осмотрели! — притворно возмутилась Ирма.
— Посмотрите направо. Там мы видим Анубиса. А слева находится копия
Розеттского камня, — с широкой улыбкой произнесла Хай Лин, размахивая
руками, как стюардесса, показывающая, где у самолета запасные выходы.
Тарани и Ирма расхохотались.
— Ну кто-то же должен играть роль школьного клоуна, пока Ирма не в
форме, — объяснила Хай Лин и девочки вместе с остальными ребятами из
класса двинулись в главный зал.
        Помещение заполнял свет, лившийся сквозь пыльное окно в потолке.
В лучах, словно снежные хлопья, танцевали пылинки.
        Ирма прикрыла рот ладошкой и кашлянула.
— Хочешь что-то спросить? — громко разнесся Коллинза.
— Нет, просто тут пыльно, — помотала головой Ирма.
        Черный мраморный пол покрывали грязные разводы, и только по
разбросанным инструментам можно было догадаться, что это музейный зал, а
не какая-нибудь недавно вскрытая древняя гробница, в которую веками
никто не заглядывал.
Миссис Сведаль подошла к стене и нажала на кнопку. Окно в потолке
распахнулось, впуская поток
свежего воздуха.
— Простите, ребята. Как я уже говорила, у нас ремонт, но к открытию
выставки мы всё закончим,— произнесла смотрительница.
— Подойдите, пожалуйста, сюда и встаньте кругом — торжественно обратился
к классу мистер
        Коллинз и указал на огромный ящик, стоявший посреди зала. —
Через минуту вы станете свидетелями небывалого события!
        Он подмигнул смотрительнице, и та, покраснев, отрывисто сказала
что-то в мобильник. Вскоре в зал с противоположной стороны вошли двое
рабочих в комбинезонах.
— Это класс мистера Коллинза, я вам о нем говорила, — женщина нервно
хихикнула.
Рабочие улыбнулись и поздоровались с ребятами.
— Небось, сгораете от любопытства, а? — спросил тот, что повыше.
        Послышалось несколько смешков, но никто не ответил.
— Так я и думал, — он громко расхохотался. — Со времен моего детства
школьники не особенно изменились.
— А мне ужасно хочется знать, что там, внутри! — с пылом воскликнула
Ирма и сразу поймала на себе несколько удивленных взглядов, в том числе
и историка. — По крайней мере, мне интересно...
        Теперь на нее уставились все.
— С каких это пор ты начала подлизываться к учителям? — прошептала Хай
Лин, озадаченно поглядев на подругу.
— Мне просто невыносимо видеть, что Коллинз стоит там как идиот... —
пожала плечами Ирма. — Ты права, вообще-то школьные дела меня не
занимают... Но тут мне показалось, что я поступаю правильно.
— Может, это как-то связано с недосыпом? — улыбнулась Хай Лин.
— Знаешь, наверное, звучит глупо, но мне кажется, очень даже связано! —
ответила Ирма. —
в этой комнате что-то есть... И это что-то как будто хочет проникнуть ко
мне в голову.
— Просто ты не выспалась, — пожала плечами Хай Лин.
Тарани окинула Ирму обеспокоенным взглядом.
— На твоем месте я бы отпросилась у Коллинза домой пораньше. У тебя не
слишком цветущий вид.
— Я какая-то сонная... и в то же время бодрая. То же самое было и ночью.
Я вроде бы спала, а вроде бы и нет. Но если отвлечься от этого, то я
отлично себя чувствую, — улыбнулась подружкам Ирма. — Я тут немного
вздремну на ходу, а вы не забудьте разбудить меня, когда всё закончится.
— Они открывают ящик! — воскликнула Тарани, выгибая шею, чтобы лучше
видеть.
— Эй, вам совсем на меня наплевать? — простонала Ирма. — Может, мне тоже
стоит стать мумией и забраться в какой-нибудь саркофаг, чтобы вы
обращали на меня больше внимания?
— Хватит ныть! — Хай Лин схватила Ирму за руку и встряхнула ее.
— Эй, прекрати! Кажется, я попросила ко мне прикасаться!
        Хай Лин с улыбкой выпустила Ирмину ладонь и пристроилась рядом с
Тарани, чтобы взглянуть на то, как будут распаковывать груз.
        Двое рабочих вскрывали ящик с помощью лома.
        По залу гулко разносился скрежет гвоздей, вытаскиваемых из
дерева. Они падали на пол с таким лязгом, что кое-кто даже зажал уши.
        Девочки обменялись гримасками. Звук был почти столь же
противным, как скрип сухой губки, когда мистер Коллинз протирал ею
доску.
        Рабочие осторожно сняли крышку, и бортики сразу упали на пол с
гулким стуком. В воздух взметнулись опилки и стружка, и из-под них
показалась верхушка чёрной пирамиды.
        Миссис Сведаль подошла ближе.
— Позвольте мне, — сказала она рабочим и принялась смахивать с пирамиды
стружку.
— Ладно, вы пока смотрите, а мы вернемся попозже. А то, может, захотите
тут прибраться вместе с нами? — с хитрой улыбкой сказал рабочий повыше и
шутливо пихнул своего приятеля локтем. Они неизвестно откуда взяли по
кофейной кружке и вышли из зала.
— Как красиво! — ахнула Ирма, когда на блестящую поверхность упали
солнечные лучи.
— Свет укутывает пирамиду, словно шаль... — восхищенно прошептала Хай
Лин.
— Обратите внимание на надписи. — Мистер Коллинз показал на символы,
украшавшие грани и заставлявшие их сверкать. — Судя по всему, сама
пирамида египетская, — продолжал он. — Однако эти серебристые надписи —
не иероглифы... Поразительно, не правда ли? И это не единственная
загадка этой странной находки. Недавно ее откопали в районе, который
археологи уже изучили вдоль и поперек, но так ничего там и не нашли.
Однажды она просто появилась среди песка, словно ее только что зарыли.
— Выглядит действительно как новенькая, — шепнула Хай Лин.
— Что, и тебя пробрало? — поддела подругу Ирма. — А я думала, тебя
интересует только одно:
красноречивые взгляды, которыми якобы обмениваются смотрительница и
Коллинз.
— Ты неисправима! — рассмеялась Хай Лин, качая головой.
— К церемонии открытия выставки мы установим пирамиду так, как она была
обнаружена: основанием вверх, а вершиной вниз, — объяснила
миссис Сведаль. — Не знаю, почему ее закопали именно в таком положении,
но некоторые знаки на поверхности можно истолковать как предупреждения
не переворачивать.
— А почему она должна стоять именно так, а не иначе? — спросил кто-то из
первых рядов.
— Скорее всего, это какое-то суеверие, — с улыбкой ответила
смотрительница. — Но некоторые ученые считают, что надписи говорят:
пирамида впитывает и накапливает лунный свет, чтобы потом дать жизнь...
магическому существу. Как я уже сказала, это всего лишь старые суеверия
и легенды, но с научной точки зрения правильнее выставлять экспонаты в
таком виде, в каком их нашли.
— А что это за магическое существо? — спросила Хай Лин, не забыв поднять
руку, как в школе.
Мистер Коллинз рассмеялся.
— Какое-нибудь чудовище или зверь. Однако эти знаки можно толковать
по-разному. Язык, как тебе известно, весьма сложное явление со
множеством диалектов, наслоений, идиом и так далее. Один язык очень
отличается от другого...
— Ты что делаешь?! Совсем с катушек съехала?! — зашипел на Хай Лин один
мальчишка. — Теперь он закатит такую лекцию, что мы останемся тут
навечно, пока сами не превратимся в мумий!
— Расслабься! — с озорной улыбкой сказала Ирма. — Его легко отвлечь.
— Это под силу разве что человеку с твоим опытом... — покачал головой
паренёк.
— ...который подкреплен кучей двоек по истории, — хохотнул его приятель.
Девочка пожала плечами, показывая, что ее ни капельки не задели их
слова.
— А что внутри у этой пирамиды? — спросила она, подняв руку. — Может,
это усыпальница? Или там спрятаны сокровища?
        Хранительница рассмеялась. — О, это было бы замечательно, не
правда ли? Ведь большинство пирамид действительно строились как гробницы
для фараонов, и там оставляли всё, что могло пригодиться правителю в
жизни после смерти: оружие, золото, драгоценности... — Она сделала паузу
для усиления эффекта. — Однако эта пирамида особого рода. Как видите,
она невелика, не больше кукольного домика... И никто так и не смог
вскрыть ее. Мы просканировали эту странную находку на наличие отверстий,
полостей и трещин, Но нам не удалось получить никаких данных, которые
проливали бы свет на ее тайну.
— Так там ничего нет? — взволнованно перебила Ирма.
— Вообще-то внутри было обнаружено небольшое
пространство, — с лёгкой улыбкой сказала смотрительница. — Там мог бы
разместиться разве что свернувшийся калачиком ребенок. Но насколько
исследователи смогли установить, пирамида пуста. В ней есть лишь
какая-то жидкость. Пока неизвестно, находилась ли она там с самого
начала, или это просочившаяся дождевая вода.
— А пока чудесную находку не вскроют, никто этого не узнает, —
восторженно подхватил мистер Коллинз. Его явно увлекала загадка эбеновой
пирамиды. Весь класс зачарованно таращился на черные грани.
— Что ж, полагаю, нам пора переходить к следующему экспонату, — произнес
мистер Коллинз с улыбкой. — Нам еще многое предстоит посмотреть.
Ирма не могла оторваться от созерцания стоявшей посреди зала пирамиды. У
нее возникло ощущение, что она обращается к ней, хочет что-то сказать.
— Пойдем! — Тарани потянула подругу за собой
— Впечатляющая штуковина, — промолвила Хай Лин с усмешкой, — но, может,
в следующее зале нас ждут мумии, а ведь это куда интереснее!
Когда девочки проходили мимо пирамиды. Ирма машинально протянула руку и
погладила прохладу чёрной стенки.
— Ты что делаешь?!— всполошилась Хай Лин. — Разве можно трогать музейные
экспонаты?!
Пирамида оказалась гладкой на ощупь. Ирма провела пальцами вдоль
серебряных надписей, повторяя форму символов, будто сама их наносила.
— А вдруг тебя поймают?! — не унималась Хай Лин.
— Я видела ее раньше, — прошептала Ирма, чувствуя, как дерево
нагревается под ее пальцами. Девочка и глазом моргнуть не успела, как
мощная энергетическая волна запульсировала у нее в ладони и устремилась
к локтю.
Чародейка быстро отдернула руку и отпрянула. Внутренним зрением она
вдруг увидела картину:
мальчик, играющий на полу, не спеша, повернулся к ней, улыбнулся, а
потом исчез столь же быстро, как и появился.
— Что происходит? — Хай Лин подхватила пошатнувшуюся Ирму, не давая ей
упасть.
— Там, внутри пирамиды, вода.
Сбитые с толку Хай Лин и Тарани глазели на подругу.
— Ты уверена? — спросила Тарани. Ирма кивнула. Она знала это.

Глава 5. Ирма исчезает

        C моря дул легкий ветерок, поигрывал песком на берегу. Воздух
пах солью, солнце оранжевым шаром висело над горизонтом.
Корнелия, Тарани, Вилл и Хай Лин сидели кружочком и смотрели, как парни
катаются по высоким волнам. Тут, отдуваясь и пыхтя, на пляж вышла Ирма.
Ее рука лежала на руле велика.
— Ирма! — Девочки помахали ей.
Она положила велосипед на бок и плюхнулась на одеяло, которое подружки
расстелили на песке.
— Ты что, всю дорогу шла пешком и тащила с собой велик? — Вилл
вытаращила глаза от удивления.
— Шина лопнула. — Ирма тяжело дыша, растянулась рядом с подругами. — А
ведь я только недавно ее заклеивала.
— И часто у тебя камеры лопаются? — поинтересовалась Вилл.
— Наверное, меня сглазили, — грустно вздохнула Ирма.
— Так ты поэтому опоздала? Мы тебя уже сто лет ждем! — воскликнула
Корнелия.
— Мы звонили тебе домой, но твоя мама сказала, что ты дрыхнешь без
задних ног, — сообщила Тарани.
Ирма предпочла сменить тему.
— Я боялась, что концерт отменят из-за наводнения, — всё еще пытаясь
отдышаться, проговорила она.
— Чтобы остановить Мэтта и остальную команду «Голубого гнома», простого
потопа мало. — Вилл, прищурившись, поглядела на солнце.
Хай Лин лежала на спине и смотрела в небо. В синей вышине проплывало
одинокое белое облачко.
— Похоже, к вечеру всё высохнет, — заметила Хай Лин. — По прогнозу, всю
неделю будет солнечно.
— Мне приснился сон... Кажется, он как-то связан с наводнением, — начала
Ирма. — Наверняка сказать трудно, но...
Донесшийся с моря крик заставил девочек подскочить.
— Что там такое?! — спросила Хай Лин.
— Это Питер пытается привлечь внимание, — невозмутимо ответила Тарани. —
Где он, кстати?
        Корнелия смотрела на воду, но не могла разглядеть в волнах ни
Питера, ни его доски для серфинга.
— Он ловко скатился... — произнесла она.
— ...и исчез, — закончила за нее Тарани.
— Вон он! — воскликнула Корнелия и замахала Питеру.
Парень потерял волну, он плыл, таща за собой доску. Казалось, он совсем
выбился из сил, но едва он увидел Корнелию, сразу просиял.
— Подружка, лучше держись с ним прохладнее, — посоветовала Тарани,
подвигаясь на одея¬ле. — Он на что угодно пойдет, лишь бы привлечь твое
внимание.
Питер опустился на освобожденное сестрой место.
— Ну вот, теперь из-за тебя всё одеяло промокнет, — посетовала Тарани,
отпихивая брата ногой.
— Хочешь искупаться? — засмеялся Питер и обхватил Тарани мокрыми руками.
Она завизжала и потребовала отпустить ее.
— А вот и Мэтт! — У кромки воды Вилл увидела Мэтта с доской под мышкой.
Чародейка заерзала, еле сдерживаясь, чтобы не броситься ему навстречу.
— Я думала, ребятам надо репетировать! — не скрывая удивления,
произнесла Ирма.
— С нами тут только Мэтт, остальные настраивают аппаратуру, — ответила
Вилл шутливым тоном. — А ты небось надеялась, что здесь будет Джоэль?
— Да ну тебя, Вилл! Когда поблизости Мэтт, ты сама не своя, — буркнула
Ирма, пытаясь скрыть разочарование.
— Ты просто не знаешь, что это такое, когда ты влюблена и тебе отвечают
взаимностью! — парировала Вилл, сердито глядя на подругу. Но тут же
пожалела о сказанном. — Ой, прости, — прошептала она.
— Ничего страшного, — великодушно улыбнулась Ирма. — Я сама начала этот
разговор.
Вилл кивнула, но в глазах ее мелькнуло чувство вины. Ведь она наступила
Ирме на больную мозоль.
— Кстати, у тебя тоже есть поклонники, хоть ты и не желаешь их замечать,
— напомнила водяной чародейке Вилл.
«К сожалению, ты права, — подумала Ирма. — Моя личная жизнь складывается
не слишком удачно. Я словно ловушка для мух — они-то прилипают, а вот
бабочки пролетают мимо. Взять, к примеру, Джоэля — он тоже предпочитает
дер¬жаться подальше!»
— Волны сегодня какие-то неровные, — заметил Питер, подставляя Мэтту
раскрытую пятерню. Тот ударил по ней ладонью в знак приветствия.
— Я видел, как ты упал, — сказал Мэтт, опустившись на одеяло рядом с
густо покрасневшей Вилл.
— Почему-то было особенно трудно удержаться на гребне волны, как будто
вода сама... А, ладно!.. — отмахнулся Питер, глядя, как вдали появляются
высокие валы, а потом падают, пенятся, разбиваются о берег.
— С меня на сегодня хватит, — сказал Мэтт, разминая шею. — Мне пора к
ребятам, настраивать инструменты. Скоро генеральная репетиция. Хочешь с
нами?
— Может быть, — откликнулся Питер. — Вообще-то я рассчитывал покататься
еще пару часов, но море ведет себя странно...
— О чем это ты? — поинтересовалась Корнелия.
— Не знаю, оно сегодня не такое, как обычно. Словно обрело свою волю.
Знаю, это звучит бредово, но... после нескольких лет занятий серфингом я
отлично изучил повадки волн.
Питер подхватил полотенце и принялся вытираться.
— Думаешь, это как-то связано с наводнением? — Ирма почувствовала, как
по спине от волнения побежали мурашки.
— Не глупи, Ирма, — ответил Питер. — В этом потопе нет ничего
загадочного.
— Правда?! — воскликнула девочка.
Питер искоса поглядел на нее, пытаясь понять, почему она завела этот
разговор.
— Я слышал, канализацию прорвало, — вставил Мэтт.
— Вот видишь, Ирма, никакой мистики! — кивнул Питер.
— А вам не кажется, что это немного странно? Получается, все трубы в
городе лопнули одновременно... — заметила Вилл.
— Может, их кто-то испортил, — ухмыльнулся Питер. — Кстати, сегодня
утром я проходил мимо старого заброшенного дома на окраине и видел
внутри свет.
— Хочешь сказать, кто-то заселился туда и повредил трубы? — Ирма
насмешливо поглядела на Питера.
— Да нет, — он пожал плечами. — Я такого не говорил. Просто всё это
кажется немного...
— Таинственным? — закончила за него Ирма. Питер рассмеялся.
— Ну, тогда это единственная тайна во всем Хитерфилде. Ирма, твой отец —
полицейский, так пусть проверит тот дом.
Ирма притихла. В голове у нее роились тысячи и тысячи мыслей: дом из ее
сна, мальчик с собачьей головой, пирамида, вода...
— Ну что, ребята, пойдете на репетицию или нет? — спросил Мэтт, заставив
Ирму очнуться.
— Я бы хотела с вами поговорить наедине. Ну, понимаете, только между
нами, девочками, без мальчиков... — обратилась к подругам чародейка.
— У тебя появился парень? — с удивлением поглядел на нее Мэтт.
Ирма покачала головой.
— Наверняка втюрилась в кого-то. Тарани говорила, что ты в последнее
время сама не своя... — поймав разъяренный взгляд сестры, Питер умолк.
— Нет... дело в другом, — промямлила Ирма, умоляюще глядя на подруг.
— А это действительно важно? — спросила Вилл, красноречивым взглядом
давая понять, что она сгорает от желания послушать игру Мэтта.
— Я не знаю... — пробормотала Ирма.
— Тебе и правда надо завести парня, — поддразнил ее Питер. — Тогда ты
точно перестанешь витать в облаках.
— Готова поспорить, крепкие объятия привели бы тебя в чувство, — сказала
Вилл, поднимаясь с одеяла.
— Мне нужны не утешения, а отдых, — бросила Ирма и зашагала к воде.
— Эй, подожди! — крикнула ей вслед Вилл, но девочка продолжала идти,
попутно пиная пустые ракушки и гальку.
— Она вернется, как только мы сложим одеяла и остальные вещи, —
вздохнула Вилл.
Чародейки глядели на Ирму, не зная что и думать. Чтобы она вот так
выходила из себя по пустякам? На нее это не похоже.
Тарани и Хай Лин уже хотели побежать за ней, но Питер остановил их.
— Ей просто нужно немного побыть одной. Дайте ей десять минут и увидите:
она с радостью отправится на репетицию «Голубого гнома».
Девочки кивнули и принялись собирать вещи.
Ирма стояла у кромки воды и неотрывно смотрела на море, пока глаза не
покраснели и не заслезились от соленого бриза.
        «Питер кое в чем прав, — подумала она. — Когда у тебя голова в
облаках, ты начинаешь вести себя странно. Только у меня всё наоборот. У
меня облака в голове!»
        Девочка так глубоко погрузилась в свои мысли, что не заметила,
как вокруг ее щиколотки обвился мерцающий голубой свет. Он стиснул ее
ногу, будто когтистая лапа.
        Только когда чародейка решила отойти от моря подальше, она
обнаружила, что не может сдвинуться с места.
        Ирма запаниковала и попыталась крикнуть, но тут какая-то идущая
из воды сила толкнула ее.
        Чародейка упала лицом в мокрый песок, так и не успев позвать на
помощь. Через миг голова ее скрылась в волнах.
        Загребая руками, Ирма изогнулась, рванулась вверх и глотнула
воздуха. Небо потемнело и покры¬лось тяжелыми тучами, предвещавшими
плохую погоду.
— Хай Лин! — завопила Ирма, и тут волны снова ударили ее и потащили за
собой, прочь от берега.
— Кажется, Ирма кричала, — Хай Лин обернулась и оглядела берег, где
только что стояла девочка.
Друзья остановились.
— Я ничего не слышал, — сказал Питер, поправляя лямки рюкзака.
— Куда она подевалась? — поморщилась Корнелия.
Мэтт стал озираться по сторонам в поисках Ирмы.
— Как всегда, — вздохнул он. — Я опаздываю на репетицию, а она вздумала
поиграть в прятки.
— Да ладно тебе, Мэтт, — нахмурилась Вилл. — Да, Ирмины шутки порой
заходят слишком далеко, о исчезать вот так, без предупреждения — не в ее
стиле.
— Может, она просто пошла домой? — предположил Питер. — По-моему, она
была слегка не в себе.
— Смылась и бросила свой велосипед? — Корнелия кивком указала на
валявшийся на песке велик.
— У него же шина лопнула, — сказал Мэтт. — Наверное, она решила не
тащить его домой.
        «Я только что пыталась телепатически связаться с Ирмой, —
зазвучал в головах у чародеек мысленный голос Тарани. — Я уже почти
дотянулась до нее, но вдруг связь оборвалась! Она не отвечает!»
Девочки тайком от парней удивленно переглянулись.
        Хай Лин, Корнелия и Вилл прикрыли глаза и сосредоточились, но
потом посмотрели на Тарани и грустно покачали головами. Им тоже не
удалось установить контакт с подругой.
        У Тарани упало сердце, на нее внезапно навалились усталость и
тоска.
Вилл мрачно посмотрела на чародеек.
        «Придется извиниться перед мальчишками, на репетицию мы не
пойдем, — сказала она со всей серьезностью. — Ирма не просто
расстроилась, что не пришел Джоэлъ, и не просто обиделась на подколки
Мэтта. Тут всё гораздо сложнее».
— Дождь какой-то странный... — произнесла Хай Лин вслух, глядя, как
первые капли падают на мягкий песок.
Вилл кивнула и подняла голову.
— Всего минуту назад небо было ясным, без единого облачка, — добавила
она.
— Ох, да хватит вам, девчонки! — отмахнулся Мэтт. — Почему бы хоть на
миг не представить, что это самый обычный дождь? Знаете, бывает так, что
из туч падают капли воды, и в этом нет ничего загадочного.
— О нет! — заорал Питер, отшатнувшись и вцепившись в плечо Мэтта.
Девочки вздрогнули и в ужасе стали искать взглядом то, что так напугало
Питера.
— Садовые гномы! — завопил мальчишка, и они с Мэттом покатились от
хохота. — На нас нападают садовые гномы! Я только что видел их там, за
песчаной насыпью! И ливень начался тоже из-за них!
— И вовсе не смешно! — фыркнула Корнелия и отвернулась.
— Ирма пропала, а вы поднимаете нас на смех из-за того, что мы о ней
беспокоимся! — Хай Лин стояла руки в боки и сердито глядела на парней.
— Э-э-э, ну, простите. Ладно? — приуныв, пробормотал Питер.
— Нужно быть внимательнее к другим, — шепнула Вилл Мэтту.
— Слушайте, сейчас как польет! — напомнил Питер, недовольно глядя на
небо.
— Вы идите, ребята, а мы постараемся найти Ирму, — сказала Вилл.
— Ты уверена, что так надо? — спросил Мэтт.
Вилл с суровым и решительным видом кивнула.
Сперва Мэтт поглядел на нее с изумлением, но потом на его лице
отразилось понимание, и он кивнул в ответ. Вилл однажды рассказала ему
про команду WI.T.C.H. Теперь от Мэтта требовалось только одно: увести с
собой Питера, чтобы девочки могли остаться одни и заняться чародейскими
делами. Он ощущал легкое беспокойство и любопытство, но с этим уже
ничего не поделаешь. Вилл доверила ему свой главный секрет, и сейчас ей
была нужна его помощь.
— Вряд ли стряслось что-то серьезное, — сказал Мэтт, незаметно подмигнув
Вилл. — Тут совсем мелко — утонуть довольно сложно. Если уж о чем-то
волноваться, так это о том, что концерт могут отменить... — Он
направился к машине Питера и беззаботным тоном спросил: — Подвезешь
меня?
— Что, боишься вымокнуть под дождем? — усмехнулся Питер и дружески
хлопнул Питера по плечу — О чем речь, конечно, подвезу. Кстати, можем
захватить с собой Ирмин велик. Я заброшу его к ней домой, если никто не
возражает...
— Уверена, Ирма только обрадуется, если ей не придется тащить велик
самой, — улыбнулась Корнелия.
Питер с теплотой посмотрел на нее, поднял велосипед с песка и последовал
за Мэттом.
Как только парни отошли достаточно далеко, лицо Корнелии разом стало
серьезным.
— Это совсем не похоже на Ирму. И означать может только одно: она попала
в беду.
        Ирма чувствовала, как песок набивается под одежду. Отчаяние
молотом стучало в висках. От поверхности ее отделял метровый слой воды.
Она тонула! Что же делать? Собрав последние силы, она рванулась наверх,
и ее голова показалась над водой.
Чародейка кашляла и отплевывалась, к горлу подступала проглоченная
морская вода. Сколько девочка ни оглядывалась, подруг нигде не было
видно.
        Неужели их совсем не волнует, куда она делась? И тут Ирму снова
потащило под воду. Вокруг взметнулись пузыри и песок, легкие разрывались
от боли.
И вдруг таинственная сила, удерживающая ее, ослабила свою хватку. Ирма
медленно кружилась в соленой влаге, словно опавший листок, не в силах
больше бороться за жизнь и всплыть на поверхность.
Девочка постепенно опускалась ко дну, перед глазами у нее плясали
цветные точки, ее, словно туча, накрыло чувство одиночества и покоя.
        Она едва замечала, что какая-то странная фигура подхватила ее и
повлекла в глубину. Ирма смогла разглядеть лишь мохнатую мордочку и
проницательные желтые глаза. А потом облако у нее над головой
взорвалось, и девочка уплыла в уютный черный туман.

Глава 7. Оракул

— Готовы? — спросила Вилл, сжимая Сердце Кондракара.
        Девочки, сидевшие на полу, встали и дружно кивнули.
— А ты как, Ирма? Всё в порядке? — улыбнулась подружке Вилл.
— Да, всё отлично, — ответила та.
        Сердце Кондракара пульсировало, мерцало. Внезапно комната
наполнилась ярким сиянием. Желтоглазый Ану испуганно съежился и жалобно
заскулил.
— Не волнуйся, всё хорошо, — успокоила его Ирма, чувствуя, как из спины
пробиваются крылышки и тело наполняется магической энергией Воды.
        Ирма любила это ощущение преображения. Она зажмурила глаза,
схватила Ану за руку и отдалась на милость Сердца. Оно подняло их ввысь,
а потом вдруг вспыхнуло и рассыпалось тысячью искр...
        Колонны храма Кондракара вздымались к небесной синеве. Чародейки
стояли в центре огромного пространства и не могли поверить, что всего
несколько часов назад они сидели на Хитерфилдском пляже и глядели на
затягивающие небо дождевые тучи.
        Ирма почувствовала, как вдоль позвоночника пробежал холодок.
Девочки очутились между всем и ничем, между реальностью и сказкой.
        Вдруг откуда ни возьмись раздался голос Оракула, Ану
настороженно зарычал. Звук постепенно приближался и делался громче, он
овевал чародеек, словно ветер.
— Я вас ждал. — Оракул говорил ласково, но серьезно.
— Он уже всё знает, — прошептала Тарани на ухо Ирме.
— Ну конечно, от него ничего не скроешь, — откликнулась Вилл. — Недаром
же он Оракул.
Ирма шагнула вперед, чтобы сразу стало понятно: это ее идея — доставить
в Кондракар собакоголового мальчика.
— Он ищет ответы на свои вопросы, — вежливо сказала девочка.
— Ответы? — Оракул пристально поглядел на Ирму. — И ты считаешь, ему
действительно необходимы ответы?
— Да, — покорно кивнула Ирма. — Что с ним произошло?
— Существо, которое ты сюда привела, зовут Манор, мальчик-пес. Он был
осужден советом во главе с Понтикасом, старейшиной Арквары, и приговорен
к семи водным фазам в Пустыне Бытия за убийство наследника престола.
        Ирма беспомощно оглянулась на подруг. Как жестоко она ошибалась
насчет мальчишки! Вечно одно и тоже: она всегда больше доверяет сердцу,
чем рассудку. Почувствовав себя полной дурой, девочка уже открыла было
рот, чтобы извиниться, но Корнелия не дала ей сказать ни слова.
— Подожди и послушай, — прошептала она и одарила Ирму ободряющей
улыбкой. А потом она кивнула Оракулу, и тот заговорил снова.
— Арквара — водное королевство, и за серьезные преступления там
наказывают так: помещают преступника в чёрную пирамиду и заполняют ее
очистительной и дарующей жизнь водой Арквары. Затем пирамиду отправляют
в Пустыню Бытия, и там вода растворяет все воспоминания о проступке и
очищает душу от тех чувств и желаний, которые побудили преступника его
совершить. Срок заключения зависит от тяжести преступления. За самые
ужасные человека приговаривают к семи водным фазам. Вода омывает душу и
разум, после этого человек возвращается в Арквару словно заново
родившимся.
— Очистительная и дарующая жизнь? Да эта вода чуть меня не убила! —
возмутилась Ирма.
Оракул умолк, и на чародейку навалилась давящая тишина.
— Манор, мальчик-пес, был заключен в черную пирамиду и отправлен в
Пустыню Бытия во искупление своих грехов, — произнес Оракул раздумчивым
тоном, словно в этой истории что-то не сходилось. — Но хоть у него и не
осталось воспоминаний о совершенном, его до сих пор не вернули из
Пустыни в Арквару. Проще говоря, он попал в ваш мир не исправившимся
преступником, а жертвой пыток, не помнящей о себе совсем ничего...
— И что это означает? — спросила Ирма. — Это задание для команды
Стражниц? — Затаив дыхание, она ждала ответа.
— Вы должны доставить его в Арквару и выяснить всю правду, а уж там
время покажет... — изрек Оракул.
        Ирма стиснула ладошки в кулаки и подавила рвущийся наружу
радостный вскрик.
— Спасибо вам, Оракул, — сказала Корнелия за нее.
— Будьте осторожны, Понтикас обладает огромной властью! — предупредил
он.
        И вот всё стихло. И лишь ветер бесконечности гулял между колонн.
— Манор. Значит, так тебя зовут. — Корнелия сурово посмотрела на
мальчика.
        Тот зарычал, и шерсть у него на загривке встала дыбом.
— По-моему, ему не нравится это имя, — заметила Ирма. — Давайте
по-прежнему будем звать его Ану.
— До поры до времени, — согласилась Корнелия. — Пока не узнаем, кто он
на самом деле.
— Ну что, в путь? — спросила Вилл, высоко подняв Сердце Кондракара.
— Подожди минутку, — попросила Ирма, направляясь к Ану. Тот стоял в
сторонке, не сводя с девочек огромных грустных глаз.
        Ирма взяла руки мальчика в свои и пристально поглядела на него.
— Мы тебе поможем. Я чувствую, в тебе таится что-то прекрасное...
        Он встретился с ней взглядом. В его желтых глазах блестели
слезы.
— Ты ведь ничего от меня не скрываешь? Правда? — спросила она.
Мальчик опустил ресницы и склонил голову. Чародейка разжала руки,
обернулась к подругам.
— Он сбит с толку и растерян, — сказала она. — Надеюсь, мое решение не
навлечет на нас всех неприятностей...
— Нам не привыкать, — усмехнулась Тарани. — Такое происходит с нами не в
первый раз.
— И уж точно не в последний, — добавила Хай Лин, растянув рот до ушей.
Ирма тоже выдавила смущенную и неловкую улыбку. Умом она понимала, что
всё идет не так, как надо, но сердце подсказывало ей другое. «Если бы я
слушалась голоса разума, я бы, наверное, не была Ирмой Лэр, простой
хитерфилдской девчонкой, которая вечно влипает в истории, но никогда не
сдается, — сказала она себе. — Такая уж моя натура. Видимо, я, как
липучка для мух, притягиваю к себе не только странных мальчишек, но еще
и проблемы...»
        Просторный кондракарский зал исчез во вспышке света.

Глава 9. Противостояние

        Чем ближе друзья подходили, тем внушительнее казались белые
стены города. Вдоль дороги раскинулись обширные поля, по которым
стройными рядами двигались люди, подстригавшие траву. Некоторые из них
выкраивали минутку, чтобы выпрямиться и помахать спешившим мимо
путникам.
        Ану опустил капюшон, чтобы не было видно лица, а Ирма махала
местным жителям в ответ, чтобы не выделяться и не привлекать к себе
внимания.
        Когда они вбежали в раскрытые городские ворота, девочка
оглянулась через плечо. Над лесом по-прежнему бушевала гроза. Чародейка
скрестила пальцы, надеясь, что подруги справятся.
«Я знаю, у них всё получится. Мы и не через такое проходили», —
подбадривала она себя.
        Оказавшись внутри городских стен, Ирма и Ану перешли с бега на
шаг. Похоже, сегодня был базарный день, улицы оказались запружены
народом.
        По булыжным мостовым громыхали телеги, и зазывалы предлагали
прохожим певчих птиц и ремонт обуви.
        Люди не обращали на друзей внимания, поглощенные своими делами,
хотя Ирма всё же поймала на себе парочку любопытных взглядов, брошенных
из-за прилавков.
        Продвигаться вперед в толпе становилось всё труднее и труднее.
Ирма чувствовала, что Ану испуган и взволнован.
— Успокойся! Капюшон скрывает твое лицо, никому тебя не разглядеть, —
прошептала она, взяв мальчика за руку.
        Его пальцы стиснули ее ладошку, и у Ирмы внутри разлилось
приятное тепло.
Воздух наполняли странные запахи и звуки. Солнце сияло в ясных голубых
небесах. Если бы Ирме не приходилось беспокоиться из-за предстоящего им
дела, все вообще было бы отлично.
        Чародейка ласково улыбнулась и повела Ану к чудесному белому
дворцу, возвышавшемуся над людской суетой.
        Вдруг на ближайшей башне ожили колокола. Они вызванивали
грустную, но прекрасную мело¬дию, и похожий на муравейник город
неожиданно замер. Все дети, взрослые и даже некоторые соба¬ки, сновавшие
туда-сюда, умолкли и склонили головы.
Ирма и Ану растерялись при виде этой необычной сцены, но сообразили, что
лучше слиться с тол¬пой и вести себя как все.
        Когда стихли последние отголоски печальной музыки, народ
вернулся к своим делам, и улицы снова пришли в движение.
        Коренастый торговец в кожаном фартуке, туго обтягивавшем круглое
пузо, поймал Ирму за плечо.
Девочка отпрянула и настороженно заглянула в румяное лицо, обрамленное
густой черной бородой.
— Простите, — рассмеялся он, показав сверкающий золотой зуб. — Я
заметил, что вы не здешние.
— А что, это бросается в глаза? — пролепетала Ирма, глядя на незнакомца,
очень напоминавшего пирата.
Он снова рассмеялся, громко и раскатисто.
— Вы одни не знали, что делать, когда зазвонили колокола! Должно быть,
вам нужно жилье, ме¬сто, где можно поесть и отдохнуть? Я знаю этот
город, как содержимое своего собственного кармана.
— Благодарю вас. — Ирма вежливо склонила голову. — Возможно, позже. Но
вы правы насчет колоколов. Это какой-то местный обычай?
— Ну... — Торговец вдруг запнулся. — Это длинная история. Я бы рассказал
вам ее вкратце, если бы знал, что вы обратитесь ко мне, когда станете
искать ночлег и еду.
— Мы обещаем. — Ирма толкнула локтем Ану, и тот усердно закивал.
— Жители Арквары много веков мирно сосуществовали с людьми-псами,
обитавшими в огромной пустыне на границе нашего водного королевства. Но
однажды единственный сын и наследник нашей венценосной четы исчез. У
принца на груди был священный знак, который защищал земли от зноя и
наступления пустыни.
— Священный знак? — переспросила Ирма. Торговец снисходительно
улыбнулся. «Эти путешественники прибыли издалека», — подумал он.
— Священный знак передается от короля его старшему сыну. Это особый
талисман. Получивший его обретает способность вызывать дождь и питать
всё живое, нуждающееся в воде.
        Ирма кивнула. Слыхала она истории и почуднее.
— К поискам подключились все, от мала до велика, но принца так и не
нашли, — продолжал торговец. — Обнаружили лишь его порванную одежду. И
носил ее один из людей-псов, на которого мы наткнулись далеко в песках.
Старейшина Арквары приговорил его к ссылке в Пустыню Бытия в наказание
за страшное преступление. Теперь Понтикас сам заботится о поддержании
жизни в стране, но дожди, которые он вызывает, вовсе не так свежи и
чисты, как было раньше. Так вот, колокола на башне звонили в память о
наследнике, показывая, как все мы сопереживаем королю и королеве.
        Ирма мельком поглядела на дрожащего Ану Значит, эта история не
выдумка. Чародейка улавливала обрывки воспоминаний: мальчик бежит по
пустыне, пытаясь скрыться от королевской стражи.
        Ирма склонила голову. Она совсем запуталась. Воспоминания Ану
вроде бы не противоречили тому, что рассказывали Понтикас и торговец, но
почему тогда мальчик испытывает такую острую боль?
— А что люди-псы? — спросила Ирма полным надежды голосом. Вдруг бородач
сумеет объяснить, почему Ану отчаянно ищет встречи с королем и
королевой? Может, мальчик хочет попросить прощения?
Торговец нахмурил брови, и по его лицу промелькнула тень.
— Разумеется, "они отрицали свою причастность к этому делу, но мы-то
лучше знаем. Они — мелкие людишки, вечно раболепствовали, клялись в
верности правителю Арквары. И наш король оказался столь простодушен, что
поверил им. Он даже позволял наследнику играть с сынишкой вождя
людей-псов, Манором. Они были неразлучны, словно братья, несмотря на
устрашающую наружность собакоголового. Они играли вместе от рассвета до
заката, водой не разольешь. Об этой крепкой дружбе ходило немало слухов,
многие считали, что нашим двум народам не подобает настолько сближаться
друг с другом. Как мы можем доверять племени колдунов, которые
вмешиваются в естественный ход событий? Из-за этого они и обрели
внешность и повадки собак. Они животные, безжалостные и неуправляемые
хищники... Вот что я думаю...
Ирму передернуло.
        Внезапно торговец вновь растянул рот от уха до уха.
— Так вы найдете меня, когда вам понадобится
жилье, да?
— Ну конечно! — улыбнулась в ответ чародейка. Ей не терпелось поскорее
продолжить путь.
        И тут на мостовую упали первые капли дождя.
Сначала струи легонько ласкали кожу, но потом вокруг разом сделалось
темно.
Шум, доносившийся от прилавков и лотков, стих. Никто больше не кричал, и
даже дети прекратили свои игры и уставились на Ирму и Ану. У всех
горожан был мрачный вид.
— К чему такая спешка? — обратился к путникам торговец. Лицо его тоже
потемнело, и он перестал улыбаться. — И почему твой друг прячется под
капюшоном?
— Понтикас нашел нас! — прошептала Ирма. Ану уже и без нее всё понял и
припустил прочь по улице.
От взглядов, которые бросали на них горожане, у Ирмы по коже бежали
мурашки. Все вокруг стало чужим, враждебным.
— Бежать вам некуда! — неслись им вдогонку слова торговца.
В небе полыхнула молния, на мгновение сделав мир черно-белым, а потом
загремел гром.
— Что в Аркваре творится с водой? — крикнула Ирма своему приятелю. —
Сплошные ливни да наводнения!
Ирма вдруг сообразила, что их окружили. Чародейку охватил страх, сердце
бешено колотилось. Местным жителям не пришлось догонять беглецов,
достаточно было просто взять их в кольцо. Теперь им уже не скрыться.
— Нам нужно снова стать невидимыми! — решила чародейка. Глядя на
надвигающуюся со всех сторон толпу, она ощутила приступ клаустрофобии. —
Держись за меня, и вперед!
Пальцы Ану схватились за ее ладонь, и по жилам у обоих заструилась
водяная магия. Но волшебство не действовало: их тела лишь замерцали и
заискрились, но не исчезли.
— Не сработало! — воскликнула Ирма. — Нам мешает Понтикас. Его магия
слишком сильна!
А может, Ирмино колдовство ослабело от неуверенности и охвативших ее
сомнений? Неужели это она виновата в том, что они не могут снова стать
невидимыми? И теперь они беззащитны перед советником? Ану протяжно
завыл.
К ним протянулось множество рук, хватавших их за одежду.
Когда толстые пальцы попытались сорвать с Ану капюшон, мальчишка
оскалился и грозно зарычал.
Ирма взмахнула руками, веля освободить дорогу, и тут до нее донеслись
топот копыт и грохот колесниц.
        Народ расступился, и на рыночную площадь выехал Понтикас. За ним
следовали воины в сияющих доспехах и... четыре чародейки.
        Горожане во все глаза глядели на советника. Тот притормозил и с
полным достоинства видом сошел с колесницы.
        Вот он ударил по булыжной мостовой своим жезлом, и эхо
пронеслось по площади и отразилось от стен. Толпа послушно подалась
назад, и дождь неожиданно прекратился.
— Ирма Лэр! Приказываю тебе сдаться! — произнес советник, шагнув девочке
навстречу.
        Ирма почувствовала, как внутри нее вскипает злость, и стиснула
кулаки. Даже если Ану и был виновен во всех грехах, которые ему
приписывали, всё равно этот старейшина Арквары вызывал у нее отвращение.
В животе всё скручивалось в узел при одном взгляде на него.
— Ирма, слушайся его! — сказала Корнелия, вместе с подругами сходя с
колесницы.
— Что ты такое говоришь, Корнелия?!
— Король с королевой лишились сына, — тихо произнесла Тарани, заглядывая
Ирме в глаза.
— Я в курсе, — ответила девочка.
Хай Лин подошла и схватила ее за руку.
— Твоего приятеля в наказание отправили в Пустыню Бытия. Нельзя вести
его во дворец! Они же расстроятся!
        Ирма переводила взгляд с одной чародейки на другую, не веря
своим ушам.
— Вы что, забыли, о чем мы договаривались? — в отчаянии спросила она.
— Ирма, послушай нас, — начала Хай Лин, поглаживая руку подруги.
— Пусти меня! — в бешенстве рявкнула Ирма, смерив Хай Лин сердитым
взглядом. — Ты забыла, о чем нас просил Оракул?!
        Хай Лин не ответила. Она молча смотрела на Ирму, слегка подняв
уголки губ.
— Да что с вами случилось? — прошептала водяная чародейка.
На лице Понтикаса играла добродушная улыбка, он обвел девочек широким
жестом.
— Прислушайся к своим подругам, они желают тебе только добра.
Ану пригнул голову и утробно зарычал.
        Жезл в руках старейшины задрожал, глаза змеи мерцали зеленым
светом.
Взгляд Ирмы встретился с их изумрудным сиянием, и девочка ощутила, как
внутри у нее разрас¬тается странная пустота.
— Послушай меня, Ирма Лэр, — спокойно и даже ласково произнес Понтикас.
Вдруг кто-то с силой толкнул Ирму в бок — это Ану налетел на нее всем
телом, и они оба рухнули на землю.
Его печальные желтые глаза гневно полыхали, он не мог вымолвить ни
слова, но изо всех старался донести до Ирмы свою мысль.
— Свет... — наконец прошептал он полным боли голосом.
— Хватит! — взревел Понтикас и с такой силой ударил жезлом вставшего
было мальчишку, что тот снова упал. — Ты отправишься туда, где тебе
положено быть, и на этот раз я прослежу, чтобы ты не смог вернуться!
Ирма чувствовала, как внутри нее бурлит гнев. Она с ненавистью
посмотрела на старейшину.
— Только попробуй, и тогда...
— И что же тогда? — усмехнулся Понтикас. Голова Ирмы снова стала
наливаться тяжестью. Изумрудные змеиные глаза лучились теплым приятным
светом, заставляя чародейку расслабиться.
Свет! Ирма усилием воли отвела взгляд. Свет змеиных глаз едва не
подчинил ее себе, именно об этом ее пытался предупредить Ану! Зеленые
лучи!
Тут раздался вой, и Ирма резко развернулась.
Толпа беззвучно сомкнулась вокруг Ану и принялась толкать и пинать его.
Охваченная яростью, Ирма действовала молниеносно. Взмахнув рукой, она
обрушила на горожан целый водопад. Те словно бы очнулись от гипноза и в
ужасе попятились.
Ирма поглядела на свои мокрые ладони. Ее магия и злые чары Понтикаса
гасили друг друга!
— Что ты сделал с моими подругами?! — завопила Ирма, слегка напуганная
силой собственного гнева, и бросилась на Понтикаса.
Старейшина растерялся и попятился назад. Внезапно он поскользнулся и
упал на мостовую, жезл вывалился у него из рук. Ирма на секунду
встретилась с ним взглядом и подхватила колдовскую змею.
Тело чародейки пронзила боль, и Понтикас злобно ухмыльнулся. Жезл трясся
и обжигал девочке пальцы.
        Ирма стиснула зубы и отбросила палку. Старейшина перестал
улыбаться, глаза его потемнели. Нахмурившись, он подошел к жезлу и
подобрал его.
        Только тут Ирма окончательно поняла, как велика пропасть,
разделявшая их.
        Даже когда змея пылала в ее ладонях, она боя¬лась гораздо
меньше, чем Понтикас.
Она не чувствовала страха, и именно это пугало старейшину.
Чародейка шевельнула рукой, и ее подруг окатило ласковым дождиком.
Первой очнулась Корнелия.
— Ирма! Что ты делаешь?! Моя прическа!
        «Узнаю старую добрую Корнелию», — с улыбкой подумала Ирма. В
этот миг она готова была расцеловать ее!
— Что происходит? — пролепетала Хай Лин, повиснув на Ирме.
— Добро пожаловать в мир нормальных людей, — ответила довольная
чародейка.
        Небо рассекла молния, и ударил гром такой силы, что казалось,
будто город сейчас расколется на кусочки.
— Схватить их!
Понтикас, дрожа от злости, указывал на девочек жезлом.
Толпа придвинулась поближе, а впереди всех шагали воины.
— Мы должны защитить Ану! — крикнула Ирма.
Вьющиеся побеги роз сползли со стен, за которые они цеплялись,
протянулись по булыжникам и стеной встали между Ану и горожанами.
— Спасибо! — сказала Ирма Корнелии.
— Не за что, — ответила та с улыбкой.
Затем небо снова разверзлось, и через пару секунд повсюду сделалось
холодно и мокро.
— Да что это за мир такой?! Тут же льет не переставая! — вскричала Вилл
и подбежала к Ану.
— От этих ливней Понтикас и заряжается энергией, — ответила Ирма.
Ану застыл в восхищении, не в силах отвести взгляда от бурно
разрастающихся розовых кустов. Ветки вытягивались и переплетались друг с
другом, образуя непроходимую преграду. Совсем рядом вдруг распустился
розовый бутон, и мальчик гавкнул от неожиданности.
Он осторожно взял цветок в руки, не срывая его, прикрыл глаза и
понюхал...
— Похоже, он не такой уж плохой, — сказала Корнелия, с улыбкой
рассматривая парнишку. — Те, кому нравится моя магия, не могут быть
дурными людьми.
— Меня сейчас больше беспокоит тот тип с посохом Деда Мороза, —
промолвила Ирма, глядя на зеленый свет, отражающийся от стены дождя.
— Ты шутишь прямо как в прежние времена в Хитерфилде, — улыбнулась Вилл.
Чародейки засмеялись, и у Ирмы потеплело на душе. Она даже ощутила
прилив гордости.
Случалось, что чувство юмора подводило ее, но в самые трудные минуты
оно, к счастью, неизменно оказывалось на высоте.
Дождь лил как из ведра. Белые дворцовые стены подрагивали перед глазами
за струями воды.
Голова Ирмы внезапно налилась свинцом.
        Корнелия упала на колени, снова ее придавило чем-то очень
тяжелым.
Плотная розовая изгородь затрещала под натиском толпы. Горожане
прорывались молча, лишь изредка слабо вскрикивая, хотя острые шипы рвали
одежду и впивались глубоко под кожу.
— У меня не хватает магии, чтобы подпирать эти кусты, — пропыхтела
Корнелия, скорчив гримасу. — Они не выдерживают. Нужно прогнать людей!
— Они как роботы, — заметила Тарани. — Драться мы с ними не можем: они
сами не понимают, что делают.
— И Понтикаса поодиночке нам не победить, — резонно сказала Ирма. —
Нужно объединить наши силы.
Вилл кивнула.
— Это его мир. Нам не выстоять против него, если мы не будем держаться
вместе.
— Навалитесь! Освободите себе путь! — громовым голосом подстегивал
горожан советник.
— Ты как, Корнелия? — озабоченно спросила Ирма.
— Нормально, — храбро улыбнулась та, — Но лучше нам переходить к
действию, и как можно скорее.
Тарани кивнула.
— Огонь! — крикнула она, хлопнув в ладоши. В ее руках взорвался огненный
шар, и дождь мигом стих.
— Из-за ливня поддерживать пламя тяжеловато, — сосредоточенно
пробормотала она и поглядела на пляшущую оранжевую сферу.
— Воздух! — вскричала Хай Лин, широко раскинув руки. Сделав немыслимый
пируэт, она зависла над землей.
Каждый мускул и нерв в теле воздушной чародейки задрожал от напряжения,
и вот могучий порыв ветра промчался сквозь пламя Тарани и устремился к
небу.
        Воздух прогрелся и стал сухим. Горожане выглядели так, будто
только что пробудились от кошмарного сна. Охваченные страхом и
смущением, они медленно отступили.
— Схватить девчонок! — завопил Понтикас, трясясь от гнева и стуча жезлом
по булыжной мостовой.
Воины, которые поначалу отступили вместе с толпой, теперь подались
вперед, обнажив сверкающие сабли. Приблизившись к стене ревущего
пламени, они на миг замерли в испуге.
— Сейчас или никогда! — прошептала Ирма.
Девочки и Ану рванулись к воротам дворца, а огонь медленно догорал у них
за спиной.

Глава 11. На сцене появляется наследник.

Тишина затянулась, стала давящей. Ирме казалось, что всё, во что она
верила, разом рухнуло. Она ничего не могла поделать.
— Прошу прощения за мое поведение в нашу первую встречу, уважаемые
посланницы, но я тогда не знал, кто вы и откуда, — произнес Понтикас,
прервав напряженное молчание. — Теперь вы вправе считать свою миссию
законченной. Передайте мои извинения Оракулу Кондракара.
— Спросили бы, прежде чем набрасываться на нас, — заявила Понтикасу
Корнелия.
— Но что я мог подумать, увидев вас... с мальчиком-псом Манором? —
Понтикас отвесил девочкам короткий поклон и велел воинам вывести Ану из
дворца.
— Стойте! — неожиданно воскликнула королева и подошла к мужу. Она не
отрываясь смотрела на связанного Ану, зажатого между
стражников.
— У него есть что-то такое во взгляде... — произнесла она тихо и сжала
руку супруга. — Расскажи мне о снах, которые он тебе принес, — попросила
королева, грустно посмотрев на Ирму.
— У него ваши глаза! — прошептала девочка. Ее неожиданно охватила
усталость.
— Вы выполнили свое задание, — зашипел на чародеек Понтикас. — Передайте
мои извинения
Оракулу.
Ирма подняла взгляд к потолку. Воздух сделался мутным и вязким, и её
заколотил озноб.
— Должно быть, Понтикас прав, дитя, — вымолвила королева. — Уведите
мальчика.
— Но вы не можете!.. — Ирма бросилась к венценосной чете, но ее
остановили стражники.
— Что происходит? — шепнула Корнелия
подругам.
— Магия, — ответила Хай Лин, поглядев в потолок.
Тарани вытянула руки вперед, и между ее ладонями появился огненный шар.
Глаза Понтикаса потемнели, в них мелькнула настороженность.
Вдруг двери дворца распахнулись, и внутрь ворвались ветер, дождь и
холод.
Тарани выпустила шар, и искорки полетели по залу, будто крошечные
светлячки, а потом стали медленно гаснуть, пока совсем не исчезли.
— Нечего здесь хозяйничать! — оскалился Понтикас, направляя на девочек
свой жезл.
Ану вырвался из опутывавших его веревок и со свирепым рычанием бросился
спасать чародеек.
Но тут на него налетели воины, скрутили и придавили к полу.
— Ану! — вскрикнула Ирма.
Колдовские змеиные глаза засветились, отбрасывая на стены тронного зала
зеленые отблески.
В голове у Ирмы заклубился густой туман, словно кто-то пытался заставить
ее забыть, кто она такая и откуда явилась.
Чувствуя, как ее воспоминания растворяются и распадаются на кусочки,
чародейка ринулась на Понтикаса. В ее мозгу оставался лишь один образ:
змея с поблескивающими глазами, которую держат за хвост скрюченные руки
колдуна.
Девочка громко закричала и изо всех сил толкнула старейшину, вырвав из
его пальцев жезл. Руки Ирмы обожгло огнем, в ушах зазвенело.
Она сосредоточилась и представила себе прозрачную, чистую воду — свою
Стихию. И постепенно к ней стала возвращаться память. Как там говорил
король? Жезл объединяет четыре Стихии!
— Вилл, вызывай Сердце Кондракара! — крикнула водяная чародейка сквозь
стиснутые зубы.
Корнелия, Вилл, Хай Лин и Тарани поглядели на дрожавшую Ирму, крепко
сжимавшую жезл, а потом на согнутого в три погибели Понтикаса, который
держался за ушибленный бок. На лице его отражались боль и ярость.
Он медленно выпрямился, губы его плотно сжались, а глаза почернели.
— На этот раз ты зашла слишком далеко! — прошипел он. — Ты испытаешь на
себе силу моего гне¬ва! Это мой мир, и твоей силе никогда не победить
здесь!
Понтикас попытался схватить Ирму, но тут прямо перед ним взорвался
огненный шар, отбросив старейшину назад.
Воины оттеснили короля и королеву подальше и загородили их собой.
— Ирме одной не справиться, — сказала Вилл, уперев руки в боки.
— А мы на что? — воскликнула Корнелия.
— Мне известно кое-что, чего вы не знаете, — произнес Понтикас с
коварной улыбкой.
Девочки вопросительно поглядели на него.
— Я-то могу и подождать, — усмехнулся Понтикас. — А вот как долго у
вашей подружки получится удерживать обжигающий посох?
Девочки развернулись и увидели расширившиеся глаза Ирмы. Всё ее тело
сотрясалось, а ноги готовы были вот-вот подкоситься.
— Ирма! — девочки помчались к ней.
— Хватайтесь за жезл вместе со мной, — простонала Ирма, чувствуя, как
магия Воды пересыхает в ее руках.
— Ты об этом пожалеешь, Понтикас, — процедила Тарани, сжимая пальцы. —
Никому не позволю обижать мою лучшую подругу!
Корнелия и Хай Лин тоже взялись за скипетр, а с ними и Вилл, над которой
в воздухе парило Сердце Кондракара. Жезл дрожал и вибрировал у девочек в
руках, а свет талисмана пульсировал в такт их сердцебиению. Вдруг
раздался громкий треск, словно что-то взорвалось. Змеиные глаза
раскололись на тысячу кусочков, и их чёрно-зеленое сияние померкло.
Понтикас рухнул на пол как подкошенный, словно его разом покинули все
силы.
Солдаты, удерживавшие Ану, отступили, и тот с трудом поднялся.
Повинуясь внезапному импульсу, Ирма протянула жезл Ану.
— Держи. Мне кажется, он твой по праву!
Мальчик принял скипетр из ее рук, в его потеплевших глазах светилось
любопытство вперемешку с благодарностью.
Король и королева громко ахнули. Но прежде чем кто-либо из придворных
или стражи успел отобрать волшебный предмет, глаза змеи опять засияли,
но на этот раз по-другому.
— Я помню тебя! — воскликнул он, а потом, повысив голос, обернулся к
Понтикасу. — И ещё Манора, моего друга детства. Он был мне как брат. А
ты превратил близкого мне человека в монстра, в зверя. Ты учил меня
тайнам стихий, ты опекал меня и играл со мной. Я думал о тебе как о
родне, как о члене семьи. Но мои родители не знали, что ты не только
познакомил меня с обычаями народов Арквары. Ты сотворил надо мной и
Манором древний преображающий ритуал людей-псов. Ты сказал мне, что я
должен освоить магическое искусство превращения, чтобы стать лучшим из
всех королей и показать подданным, что я приведу свой народ и племя
людей-псов к союзу...
Ану на миг прикрыл глаза, и вода, вытекавшая из трона, омыла его.
— Истинным чудовищем был ты, — продолжал мальчик. — А мы с Манором
оказались лишь пешками в твоей грязной игре. Я доверял тебе и восхищался
тобой, не только из-за того, что ты мой учитель. Мне казалось, ты
великий человек! Я был наивным ребенком, а ты предал меня. Предал нас! В
тот день, когда ты сказал, что настало время, и попросил нас с Манором
отправиться с тобой в пустыню, где жили люди-псы, я даже не подозревал,
насколько ужасен твой план. Ты говорил, что я уже готов испробовать на
деле технику преображения, которой ты учил меня. Мы с тобой и с Манором
тайно выбрались из замка, сгорая от радостного нетерпения. Я думал, что
наконец-то пойму друга целиком и полностью, взгляну на мир его глазами,
проникну в душу его народа.
Грустная улыбка превратилась в гримасу скорби. В желтых глазах Ану
плескалась бесконечная боль.
— Ты говорил, что нас троих объединяет драгоценный секрет. И я смогу
показать его маме, отцу и всему народу Арквары, когда настанет
подходящий момент и когда я полностью освою искусство трансформации. В
пустыне, оставшись в одиночестве, я сделал всё, как ты сказал. Только
придя к тебе похвастаться своей собачьей наружностью, я на¬чал понимать,
что происходит. Ты стоял с моим скипетром в руках, а рядом Манор, и
глаза его были пусты. Он посмотрел мимо меня, как будто мы чужие. Ты
прогнал его прочь, а потом принялся рвать мою одежду, пока она не
превратилась в жалкие лохмотья, при этом ты называл меня Манором и
приказывал заглянуть в глаза змеи... Я страшно перепугался, но все же
сумел вырваться. Несколько дней я, совершенно сбитый с толку, скитался
по пустыне, пока ты со своими воинами не настиг меня и не заключил в
черную пирамиду.
Из дальнего конца зала донесся какой-то шум, заставивший всех
обернуться. Понтикас что есть сил пытался открыть опутанную плющом
дверь.
— Магия, — промолвила Корнелия и пожала плечами, будто она тут ни при
чем.
— Схватите его и подведите ко мне! — взревел король, и стражники
бросились выполнять приказ.
Лицо Понтикаса покраснело, глаза налились жгучей ненавистью.
— Как ты смеешь! — зашипел он на короля. — Я Понтикас, старейшина
Арквары, как и мой отец до меня, а до него — его отец. Неужели ты не
видишь, что он дурачит тебя? Кому ты веришь? Чудовищу, без позволения
усевшемуся на трон, или мне, твоему верному слуге, который помог стране
пережить скорбные времена и оплакать наследника... которого убил этот
зверь!
— Я в растерянности... — произнес король. В его душе боролись гнев и
отчаяние. — Ты можешь мне объяснить, что тут творится? Это...
существо... действительно мой сын?
Ану поднялся с трона и в упор посмотрел на Понтикаса.
— Дав мне это лицо и навеки заточив меня в черную пирамиду, ты кое о чем
забыл, — начал мальчик. — Ты опозорил имя мальчика пса Манора, а не мое.
Признайся ты, что я — это я, и Оракул Кондракара вмешался бы и не
позволил сослать меня в Пустыню Бытия. Ты держал меня в заложниках,
похороненным заживо и лишенным даже воспоминаний, которые могли бы меня
поддержать. А всё для чего? Чтобы удовлетворить ненасытную алчность! Ты
никогда не довольствовался тем, что имел, тебе хотелось получить больше!
Ты даже задумал захватить земли людей-псов! Твое сердце черным-черно, ты
извратил и исковеркал волшебство, унаследованное от предков. Твоя сила
должна была служить добру, а не исполнять твои безумные желания!
Понтикас не отвечал.
Ану вцепился в одеяние старейшины и разорвал его. На груди Понтикаса
виднелась татуировка в виде змеи, струящейся, как вода. Все вокруг
громко ахнули. Это был священный знак, принадлежащий наследникам
престола Арквары.
Понтикас пытался стряхнуть с себя руки воинов и прикрыть татуировку, но
его держали крепко.
— Верни то, что тебе не принадлежит, — тихо промолвил Ану и положил
ладонь колдуну на грудь.
В тот же миг мальчишка запрокинул голову и издал полный боли вой. Сделав
несколько неуверенных шагов назад, он без сил рухнул на трон.
И тут волшебная вода вырвалась и приподняла Ану. Она текла и искрилась,
словно сливаясь с ним. Его лицо засветилось, и под сводами зала
раздалось волшебное пение. Окна, расположенные высоко под потолком,
вдруг сами собой распахнулись, как будто под порывом волшебного ветра, и
впустили внутрь солнечный свет.
Лучи сверкали и отражались в потоке, омывавшем Ану, а когда он очнулся и
поглядел на Ирму, у той чуть сердце не остановилось.
Его глаза были ясными и голубыми, словно вода. Мокрый черный нос,
большие уши и прочие собачьи черты исчезли, как будто переливающиеся
ручьи унесли их с собой.
Он поднялся с трона, немного постоял, а потом направился к Ирме.
— Ого, а он красавчик! — ахнула Тарани.
— Хотела бы я иметь такого песика! — с восхищением прошептала Хай Лин.
Ану опустился на колени, бережно взял Ирми-ну руку и нежно поцеловал ее.
У чародейки кровь прилила к лицу, так что оно стало цвета перезрелого
помидора.
— Если бы я предложил тебе остаться здесь... со мной, — произнес Ану,
ласково глядя на девочку, — ты бы согласилась?
У Ирмы на глазах выступили слезы. Наконец-то она чувствовала себя не
липучкой для мух, а прекрасной бабочкой.
— Я не могу, — вымолвила она.
— Понимаю, — ответил Ану, поднимаясь с колен. — Поэтому не стану тебя
упрашивать.
Он обнял ее и крепко прижал к себе.
— Пообещай, что не забудешь меня, — прошептал мальчик Ирме на ухо.
Чародейка ощущала его горячее дыхание на своей коже. Она покачала
головой и сказала:
— Я всегда буду помнить тебя.
Ану выпустил ее ладонь из своих рук и обернулся к королю и королеве,
которые стояли прямо у него за спиной. Истосковавшийся после долгой
разлуки, он бросился в их объятия.
Королева поглядела на Ирму, глаза у нее покраснели, а лицо было мокрым
от слез, но губы улыбались.
— Спасибо тебе за всё... Водяная Стражница! Спасибо, что смотрела на
него не глазами, а сердцем!
Ирма улыбнулась, и уголки ее рта задрожали. Она повернулась к подругам и
заявила:
— Я хочу домой. Вилл кивнула.
— Только надо решить, как поступить с ним, — она указала на склонившего
голову Понтикаса, зажатого между двух воинов. — Может, возьмем его с
собой в Кондракар, и там Оракул воздаст ему по заслугам?
— Нет! — воскликнул Ану, опередив короля. — Так просто я его не отпущу.
Пусть сначала отведет меня туда, где всё еще бродит мой бедный друг
Манор, лишенный имени и памяти. Он должен освободить его от чар, и тогда
мы с Манором сами доставим его в Кондракар, на суд!
— Пусть будет, как распорядился мой сын. Уведите этого гнусного
предателя, чтобы глаза мои его больше не видели! — приказал король
солдатам. Понтикас молчал, покидая зал, но не сводил гневного взгляда с
обидчиков.
Корнелия взмахнула рукой, и плющ, опутывавший выход, исчез, давая
стражникам пройти.
— Подумать только! А ведь мы безгранично доверяли ему! Он был для нас
как родной! Как же он мог?! — прошептал король, когда дверь глухо
захлопнулась за преступником.
Вилл призвала Сердце Кондракара, и Ирма опустила веки. Чародеек окутал
яркий свет, и они перенеслись в тишину.
Плывя сквозь пустоту, Ирма видела перед собой лишь ясные голубые глаза
Ану.
Волны мягко терлись о пляж, и белопенные барашки волшебно сияли на фоне
вечернего неба.
С моря дул теплый бриз, и луна ярко светила в безоблачном небе.
Вдалеке слышалась песня «Голубого гнома».
— Какое великолепное завершение для этого удивительного дня! — с
восторгом вздохнула Вилл и взъерошила волосы.
— Простите, девочки, — виновато улыбнулась Ирма, — но я слишком устала,
чтобы идти на концерт.
Пожалуй, я лучше отправлюсь домой и завалюсь спать.
— Но Ирма! — возмутилась Вилл. — Там же будут играть Мэтт и «Голубой
гном»! Ты не можешь вот так просто уйти!
— Да ладно тебе, всё равно никто не станет по мне скучать, — ответила
Ирма печально.
— Неправда! — возразила Хай Лин.
— Вот увидишь. — Ирма развернулась и пошла прочь по пляжу.
— Ирма! — крикнула ей вслед Тарани, но водяная чародейка даже не
обернулась.
— Оставьте ее в покое, — с улыбкой сказала Корнелия. — Она права. Никто
особенно не станет скучать по ней на концерте.
— Что ты имеешь в виду? — удивилась Вилл.
— По крайней мере, никто не будет скучать по ней так же сильно, как один
принц...
— Ммм... — протянула Вилл и с пониманием кивнула.
— Наверное, Ирме не терпится лечь спать и увидеть его во сне, —
рассмеялась Хай Лин.
Той ночью Ирма так и не смогла уснуть. Она лежала и мечтала...